Предисловие |
1.
ИЗЪ ПЕРВОЙ ПЕСНИ.
И девять разъ уже сменилось время,
Мерило дня и ночи для людей,
Какъ Сатана, со скопищемъ проклятымъ,
Лежалъ, въ горящей пропасти вращаясь,
Разбитый, сокрушонный, хоть безсмертный.
Но вместе съ темъ ему иная кара -- ,
И большая -была присуждена:
Его съ-техъ-поръ терзать долженствовали
Две мысли: объ утраченномъ блаженстве
И мукахъ, нескончаемыхъ во веки.
Уныло онъ вокругъ бросаетъ взоры,
Горящiе и скорбiю мятежной,
И гордой, закоснелою враждою.
И вдаль онъ смотритъ -- и везде, куда
Достигнуть можетъ ангельское око,
Онъ видитъ лишь ужасную пустыню,
Обширную и дикую темницу,
Округлую со всехъ сторонъ, подобно
Горнилу распаленному; но пламя
Мракъ видимый, способный озарить
Мерцанiемъ ужасные предметы,
Страну печалей, горестныя сени,
Где никогда не могутъ обитать
Ни тишина, ни миръ; куда надежда,
Всемъ близкая, ни разу не достигла;
Где муки пытки длятся безконечно;
Где жупелъ несгараемый питаетъ
Всечасно прибывающiй потокъ
Огня геэнны. Такова обитель,
Назначенная вечнымъ Правосудьемъ
Мятежникамъ. Ихъ мрачная темница
Удалена отъ Бога и отъ света
На разстоянье, большее трикраты,
Темъ отъ земного средоточья полюсъ.
О, какъ несхожа зга бездна съ высью,
Откуда духи свершенные пали!
И вотъ своихъ сообщниковъ въ паденье,
Затопленныхъ горящими волнами,
Средь ярыхъ вихрей бурнаго огня,
Узрелъ онъ вскоре, и съ собою рядомъ
Совместника по силе и нечестью,
Того, къ кому, чрезъ. веки, Палестина,
Постыдно поклоняяся, взывала:
Везльзевулъ! Ему-то архи-врагъ,
На небе наречённый Сатаною,
Ужасное молчанiе нарушивъ,
Вещалъ такiя дерзостныя речи:
"Ты-ль это? О! какъ глубоко ты палъ!
Какъ непохожъ на образъ лучезарный,
Что некогда въ блаженномъ царстве света
Своимъ сiяньемъ яркимъ затьмевалъ
Воителей небесныхъ мирiады!
И ежели ты тотъ, кого со мною
Одни и те-жь намеренья и думы,
Одна и та-жь надежда и отвага
На славный подвигъ вместе съединили,
Какъ съединяетъ равная погибель,
Ты видишь самъ, въ какую пропасть пали
Мы съ высоты, низверженiя громами
И молнiей Всевышняго. Но кто же
Доселе зналъ всю мощь Его десницы?
Быть-можетъ уготованныя впредь
Мне гневнымъ Победителемъ, не въ силахъ
Вселить въ меня раскаянье -- и я,
Хотя въ наружномъ блеске изменённый,
Не изменю ни умысла того,
Ни высшаго того пренебреженья
Къ обиде, мне неправо нанесённой,
Которыя принудили меня
Со Всемогущимъ смело состязаться
И вызвали на лютую борьбу
И бой тьмы-темъ духовъ вооружонныхъ.
Они Его владычество отринуть
Осмелились и предпочли меня,
И, воспротивясь силою своею
Всевышней Силе, средь равнинъ небесныхъ
Въ сомнительномъ бою поколебали
Его Престолъ. Мы потеряли поле;
Но что-жь? не всё потеряно: остались
И воля непреклонная, и месть,
И мужество, не свычное ярму.
Вотъ что во векъ ни чемъ не победимо!
Ни гневъ Его, ни сила не возмогутъ!
И неужель коленопреклоненно
Мне пасть во прахъ челомъ и умолять
О милости, и власть боготворить
Того, Кто Самъ содрогнулся недавно
За власть Свою предъ грозной сей десницей?
О, нетъ! такое униженье будетъ
Безчестней и позорнее паденья!
Зане, судьбы веленьемъ, существо
И мощь духовъ ничемъ не сокрушимы,
Мы, опытомъ событiй присно славныхъ
Уверясь въ силе нашего оружья
И искусясь въ предвиденье разумномъ,
Должны решить, съ надеждой необманной,
Вести-ль отныне силой, иль коварствомъ
Непримиримо-вечную войну
Въ избытке радости победной и даритъ
На небесахъ Единый самовластно!"
Такъ говорилъ богоотступникъ-ангелъ
И, посреди мученiй, громогласно
Л. Мей.
Предисловие |